О мюзикле
В мюзикле «42 улица» рассказывается давно уже ставшая классической история безвестной девушки из кордебалета, которая, благодаря счастливому стечению обстоятельств и подлинному таланту, добивается успеха на сцене и становится звездой.
Пегги Сойер не повезло — она опоздала на прослушивание, проводившееся постановщиками мюзикла «Красотка», и ей остается только завидовать другим танцовщицам, а особенно — блистательной примадонне Дороти Брок, у которой есть все, что необходимо для полного счастья: пожилой содержатель, миллионер Эбнер Диллон, молодой любовник Пэт Деннинг, а самое важное — главная роль в будущем спектакле. Случайно задержавшаяся в театре Пегги Сойер оказывается втянута в запутанные отношения людей, составляющих этот любовный треугольник, однако в итоге все устраивается лучшим образом: ее принимают в кордебалет.
На одной из последних репетиций Дороти, как и полагается капризной примадонне перед премьерой, ломает ногу, и спектакль оказывается под угрозой срыва. Причиной несчастья случайно стала Пегги — за это ее увольняют, но оказывается, что именно она и является той самой актрисой, которая может спасти мюзикл. Продюсер шоу Джулиан Марш лично уговаривает ее вернуться — и Пегги блистательно исполняет свою роль, становясь настоящей звездой. Дороти тоже находит свое счастье: разобравшись в своих отношениях с Диллоном и Деннингом, она выходит замуж на Пэта и оставляет сцену, тепло благословляя Пегги. Успех не испортил мисс Сойер — роскошному приему по поводу премьеры Пегги предпочитает маленькую вечеринку девушек из кордебалета, вместе с которыми она начинала свой путь к сегодняшнему триумфу.
Оценка Мюзиклов.Ru — 4 из 5
Отзывы и рецензии критиков
на мюзикл «42 улица» в Москве
«Коммерсант»
....История о провинциальной Золушке Пегги Сойер, в одночасье ставшей звездой Бродвея (эту роль в Москве, как и на Бродвее, играет один в один повторившая судьбу своей героини
...Сюжет настолько элементарен, что наушники—переводчики с пугающим голосом Карабаса-Барабаса совершенно не нужны — будут только шипеть и мешать слушать. Авторские декорации Бориса Краснова, которыми он очень гордится, тоже воображения не поражают.<...> Поэтому стоит расслабиться, не ждать особых хореографических, сценографических и вокальных откровений и наслаждаться тем, что предлагают. И хотите вы того или нет, после второго акта, состоящего сплошь из хитов — Lullaby of Broadway и гимна мюзикла 42nd street, которые на протяжении часа повторяются по нескольку раз, последние мысли вылетят у вас из головы и, выходя из зала под жизнерадостную музычку финала, вы будете насвистывать,пощелкивать и притопывать в такт. Как образцовый идиот из образцовой американской мечты...
Лариса Долгачева, «Культура»
...На сцене Дворца молодежи обосновалась простая до гениальности, легкая до ветра в голове, незыблемая, как американский флаг, классика. <...> Степ — альфа и омега «42—й улицы». Поют у нас в мюзиклах не хуже, но так отбивать чечетку не смогут никогда — генетический код не тот. При том, что степ в данном случае был просто добротным, легенды Америки, вроде Фреда Астера, заставлял припомнить только Джон Вескотт в роли бродвейского хореографа. И тем не менее это был лучший урок, который преподала Москве ангажированная Борисом Красновым американская труппа. Впрочем, второй был тоже из важных. Что толстушки из кордебалета, что с карикатурными голосами, что сама «стар» Мередит Паттерсон (на деле оказавшаяся заурядной актрисой, которую по всем статьям, кроме степа, обошли Ребекка Пофф и Тимоти Селл в ролях уходящей примадонны и постановщика шоу) «говорили»: бросьте, ребята, лезть из кожи — ноги от шеи, тень Станиславского, нечеловеческая старательность. Надо быть проще, читай: органичнее...
