В наше время мюзиклы, созданные по сценариям кинолент, встречаются сплошь и рядом. Как правило, авторов и продюсеров привлекают кинохиты. Гораздо реже сценическую жизнь обретают картины, не относящиеся к коммерческому мейнстриму. Мюзикл «Девять» принадлежит к еще более редкой разновидности музыкальных спектаклей, вдохновленных «режиссерским кино», — в его основу лег фильм Федерико Феллини «8 1/2» (1963).
Главный герой этой во многом автобиографической ленты — знаменитый режиссер Гуидо Ансельми — переживает глубокий внутренний кризис: он безуспешно борется с охватившим его творческим бессилием и одновременно пытается разобраться в запутанных отношениях с женщинами, населяющими его прошлое и настоящее, — женой, любовницей, матерью, музой. Фильм представляет собой череду сцен, в которых реальность и мир видений образуют почти бессвязный поток сознания. Феллини подчеркивает сюрреалистичность происходящего с помощью музыкального оформления, в котором темы Россини, Чайковского, Вагнера, Легара переплетаются с оригинальной музыкой постоянного «соавтора» режиссера — композитора Нино Роты.
Название фильма «8 1/2» было шуткой режиссера: 6 полнометражных фильмов, одна короткометражка и два фильма, где Феллини был сорежиссером — таково было количество киноработ Феллини к 1963 году, когда была снята картина. Мори Йестон дал мюзиклу другое название — Nine («Девять»). Именно на такой возраст ощущает себя главный персонаж. Кроме того, Мори Йестон как-то сказал, что если к фильму «8 1/2» добавить музыку, которую можно приравнять к половине, то как раз получится девять.
Сразу же после выхода фильма новаторство и режиссерская смелость Феллини были по достоинству оценены зрителями и киносообществом. Лента, в которой снялись Марчелло Мастоянни (Гуидо), Анук Эмэ (Луиза, жена Гуидо), Сандра Мило (Карла, любовница) и Клаудиа Кардинале (Клаудиа, актриса и муза), принесла своему создателю множество премий, в том числе два «Оскара» в номинациях «Лучший фильм на иностранном языке» и «Лучшие костюмы», а также Гран-при Московского международного кинофестиваля.
В 1974 году американский драматург итальянского происхождения Марио Фратти (Mario Fratti) написал по мотивам сценария Феллини пьесу «Шесть страстных женщин» (Six Passionate Women). Эд Клебан (Ed Kleban), режиссер мюзикла «Кордебалет», посоветовал Фратти сделать из нее мюзикл и познакомил c преподавателем факультета музыки Йельского университета Мори Йестоном, начинающим композитором и автором песенных текстов.
В то время Йестон посещал композиторские курсы BMI Music Theater Workshop. Он восхищался новаторским мюзиклом «Компания» Стивена Сондхайма и мечтал в своем творчестве также выйти за рамки традиционных бродвейских форм.
Еще в юности Мори Йестон попал под очарование фильма «8 1/2», который оказался ему невероятно близок. Без особой надежды на то, что мюзикл, действие которого происходит в человеческом разуме, когда-нибудь будет поставлен, он сочинил несколько песен просто в качестве упражнения.
Первым номером будущего шоу стала песня Nine. По воспоминаниям композитора, его зацепила сцена из фильма, в которой девятилетнего главного героя купают и укладывают спать многочисленные родственницы, воплощая собой всеобъемлющую женскую и материнскую любовь, оберегающую ребенка от невзгод внешнего мира.
В том же 1974 году на концерте учащихся BMI были продемонстрированы номера The Germans at the Spa, Guido's Song и Unusual Way. Их оказалось достаточно, чтобы идеей заинтересовались бродвейские продюсеры. Когда же спустя два года безуспешных попыток получить у Феллини права на сценарий они отказались от проекта, Йестон не опустил руки и продолжил работу над партитурой.
Сотрудничество Йестона и Фратти началось в 1977 году. По воспоминаниям Фратти, окружающие твердили, что 8 1/2 — слишком мрачная и депрессивная основа для мюзикла, поэтому авторам пришлось искать способ преодолеть это свойство оригинальной истории. Они решили выявить в ней смешные стороны, связанные со стереотипами, существующими у американцев в отношении итальянцев. Так в мюзикле возникла тема Казановы, что отлично рифмовалось с творчеством Феллини, у которого есть фильм о легендарном любовнике. В 1978 году в театральном центре О’Нила (O'Neill Theater Center) состоялась читка мюзикла, режиссером которой стал Говард Эшман (Howard Ashman).
Узнав, что Эшман пишет стихи, Йестон решил представить его своему другу Алану Менкену. Так родился известный творческий дуэт, создавший песни для диснеевских анимационных лент «Русалочка», «Красавица и Чудовище», «Аладдин», а также бродвейский мюзикл «Магазинчик ужасов».
В 1981 году Мори Йестон выиграл премию Ричарда Роджерса — 40 000 долларов, позволявшие организовать показ мюзикла в одном из некоммерческих театров. Об этом узнал известный режиссер и хореограф Томми Тьюн (Tommy Tune), который был знаком с материалом по сделанной во время читки записи. Тьюн позвонил Йетону и сообщил о своем огромном желании поставить Nine, а спустя некоторое время предложил композитору отказаться от премии Роджерса и при поддержке заинтересованных в проекте продюсеров выпустить спектакль на Бродвее.
К осени 1981 года команда мюзикла состояла из Мори Йестона, Томми Тьюна, либреттиста Артура Копита (Arthur Kopit), сменившего Фратти, и хореографа Томми Уолша (Tommie Walsh). Бродвейская премьера была намечена на весну 1982 года.
Работа над материалом продолжалась. Состав героев претерпел демографические изменения — Гуидо Контини стал единственным мужским персонажем. Это остроумное решение на самом деле было результатом творческого отчаяния: ни один из актеров, приходивших на прослушивание, не вписывался в женский мир Nine. В конце концов постановщики решили оганичиться главным героем-мужчиной (они уже нашли идеального Гуидо — актера Рауля Джулия) и взять в проект всех понравившихся актрис.
Поскольку в распоряжении композитора теперь имелся женский хор, он решил сочинить многоголосную хоровую увертюру. Яркая актерская индивидуальность и вокальные возможности Лилиан Монтевекки (Liliane Montevecchi), французской актрисы, в прошлом звезды парижского кабаре Folie Bergere, которую взяли на роль продюсера Лили Ля Флер, вдохновила Йестона на номер. В течение десяти лет Лилиан была звездой этого знаменитого парижского кабаре, и номер в мюзикле Nine позволил во всем великолепии продемонстрировать ее талант. В сцене A Call From The Vatican с участием любовницы Гуидо, Карлы, Мори Йестон добавил верхнюю «до», когда выяснилось, что актриса Анита Моррис (Anita Morris), исполнявшая роль Карлы, способна взять эту ноту.
Прежде чем открывать шоу на Бродвее, Тьюн предложил устроить трехнедельный воркшоп, чтобы опробовать на публике режиссерские и сценографические решения. Воркшоп состоялся в конце декабря 1981 года. К весне Nine обрел окончательную форму и был готов встретить огни Бродвея.
Зрители знакомятся с главным героем мюзикла, итальянским кинорежиссером Гуидо Контини, в критический момент его жизни. Ему уже почти сорок. Блистательная когда-то карьера идет под откос — три последних картины Гуидо провалились в прокате. Скоро должны начаться съемки нового кино, но о чем будет фильм — Гуидо понятия не имеет. Отношения с женой, актрисой Луизой дель Форно, дали трещину. Она пытается поговорить с мужем об их браке, однако сосредоточиться на словах Луизы режиссеру не дают звучащие в его голове голоса…
Вот Карла, любовница Гуидо, которая лучше всех знает, что ему нужно. Проблема в том, что Карла замужем… Но однажды она получит развод, а Гуидо разведется с Луизой, и тогда…
Вот мать Гуидо — она никак не может понять, что творится в голове ее сына, о чем его фильмы.
Вот критик Стефани Некрофорус объявляет Гуидо Контини шарлатаном.
Вот Лилиан Ля Флер, продюсер следующего фильма Гуидо, вспоминает о тех днях, когда она была звездой парижского кабаре Фоли-Бержер.
Вот актрисы, которые мечтают сниматься у Контини, и с которыми у него были романы, а вот поклонницы, жаждущие встретиться с ним…
Гуидо берет дирижерскую палочку, и какофония голосов превращается в стройный хор (Overture).
Гармонию этой музыки то и дело нарушает Луиза. Она угрожает Гуидо разводом, если он не будет обращать на нее внимания… В довершении всего таинственная спутница Лилиан, Лина, наводит на Гуидо маленький пистолет… Гуидо охватывает паника. Но внезапно его окликает знакомый с детства голос — и вот Гуидо уже девятилетний ребенок, обнимающий свою маму…
В попытке спасти отношения с Луизой, Гуидо предлагает жене уехать куда-нибудь, где они смогут побыть только вдвоем. Ему является Богоматерь Спа — и окрыленный режиссер уговаривает Луизу отправиться на спа-крурот неподалеку от Венеции, известный на весь мир своими целебными минеральными водами (Spa Music).
Однако на курорте Гуидо и Луиза сразу оказываются в центре внимания жуналистов и отдыхающих, которые преследуют их вопросами о следующем проекте Гуидо. Слушая ответы мужа, Луиза, к своему огорчению понимает, что ничего не знает о его планах (Not Since Chaplin).
Неожиданно Гуидо видит в толпе свою любовницу Карлу. Та называет гостиницу и номер, где она будет его ждать. Луиза также замечает Карлу, но Контини клянется ей, что эта связь давно в прошлом. На самом деле женщина, в которой действительно сейчас нуждается Гуидо, — это его муза, актриса Клаудиа Нарди.
Мечты Гуидо прерывает звонок из Парижа. К разочарованию режиссера, это не Клаудиа, а Лилиан Ля Флер, которой он до сих пор не отправил сценарий. На вопрос Лилиан, чем он занят в Венеции, Гуидо врет, что ищет там натуру для съемок. Лилиан обещает приехать на курорт уже на следующий день.
Контини понимает, что попал в ловушку. Он испытывает возбуждение 9-летнего ребенка, перед которым открыт целый мир и нет никаких ограничений, но хватит ли у него, сорокалетнего, сил жить на полную катушку и творить? (Guido's Song)
Персонал спа под руководством мамы Маддалены готовится к нашествию немецких туристов. Все должно быть идеально — ведь немцы считают Италию раем! (The Germans at the Spa) Гуидо наблюдает за оккупировавшими курорт немецкими туристами. Мысленно он даже предлагает им сняться у него в фильме или хотя бы подбросить идею для сценария. А в это время Лилиан по всему курорту разыскивает Гуидо.
В вестибюле гостиницы журналисты допрашивают Луизу о ее браке и об окружающих ее мужа женщинах. Она пытается объяснить репортерам, что Гуидо прежде всего режиссер и вся его жизнь посвящена кино, что он живет в мире, созданном его воображением. Луиза до сих пор глубоко любит мужа, хотя это так мучительно (My Husband Makes Movies).
В номере Луиза упрекает Гуидо в том, что, согласившись снимать фильм, он так и не написал сценарий и теперь прячется от Лилиан. Их разговор прерывает телефонный звонок. Гуидо говорит Луизе, что звонят из Ватикана по поводу фильма. На самом деле это Карла, которая устраивает Гуидо сеанс секса по телефону (A Call from the Vatican).
Луиза удивлена — прежде Ватикан предъявлял претензии к ее супругу после, а не до выхода картины. Гуидо признается жене, что на следующий день приедет съемочная группа, а он до сих пор не имеет понятия о том, что за фильм он будет снимать. Вестерн? Эпическую картину на библейский сюжет? Документальное кино? Или фильм об одном дне из жизни известного режиссера, в финале которого он кончает жизнь самоубийством? Луиза предлагает мужу расслабиться и отправиться с ней на пикник. Гуидо искренне тронут заботой жены, однако в его голове начинают звучать голоса Карлы и Клаудии… (Only With You).
Поклонницы Гуидо Контини делятся воспоминаниям о своих скоротечных романах с режиссером и восхищаются миром, который создает Контини в своих фильмах.
А Гуидо, наконец, встречается с Лилиан. Он пытается уговорить ее отложить съемки, но Лилиан, вложившая в картину крупную сумму, грозит режиссеру судом. Тогда Гуидо говорит, что они должны заполучить Клаудию Нарди. Но Клаудиа выдвинула условие — она согласится на съемки только после того, как ознакомится со сценарием. «А существует ли сценарий?» — напрямик спрашивает Лилиан. Гуидо отвечает утвердительно.
У Лилиан есть для Гуидо новость — теперь он будет работать над сценарием вместе с критиком Стефани Некрофорус. Та не скрывает своего отношения к режиссеру: Гуидо Контини — король посредственности, которому кинематограф обязан всем скучным, что в нем есть. Однако Стефани готова помочь разработать любой сюжет, который предложит режиссер. Гуидо начинает лихорадочно придумывать завязки будущего фильма — одна абсурднее другой… Затем он пытается скрыться, но Лилиан не дает ему уйти. Она напоминает Гуидо о том, что тот обещал ей снять мюзикл! Именно поэтому она согласилась с ним работать. Когда-то Лилиан Ля Флер была звездой кабаре Фоли-Бержер, и до сих пор она считает, что нет ничего загадочнее и привлекательнее, чем красочный мир парижского кабаре (The Script/Folies Bergère).
Гуидо переносится в подземную галерею, где ему снова является Богоматерь Спа, которая ведет его к принимающему здесь ванны Кардиналу (в спектакле реплики Кардинало произносит Гуидо — прим. автора). Контини признается пожилому священнику, что достиг в своей жизни определенной точки и не знает, куда идти дальше. Он рассказывает о преследующих его видениях, в которых прошлое переплелось с настоящим. Вероятно, это дело рук Дьявола… «Сын мой, — отвечает ему Кардинал, — если ты веришь в мир, в котором тебе может явиться Дьявол, то скорее всего ты веришь и в мир, где ты можешь увидеть Ангела…»
И Гуидо видит себя в свой девятый день рождения, рядом с ним — его мать и многочисленные тетушки. «Время покинуть скорлупу и зажить настоящей жизнью», — говорят они мальчику (Nine).
Гуидо снится Карла, которая упрекает его в том, что он избегает ее, потому что недостаточно любит. Что ж, тогда она наложит на себя руки. С криком «я скоро у тебя буду» Гуидо просыпается в объятиях своей жены Луизы. Та спокойно советует Гуидо купить Карле новую одежду — в своей она выглядит дешевкой. И поторопиться — возможно, на этот раз Карла и в самом деле покончит с собой… Гуидо изображает из себя оскорбленную невинность — как Луиза может думать, что его любовница находится где-то поблизости!
Гуидо отправляется на встречу с Карлой. Та не спешит прощать любовника. «Это все из-за того, что я работаю над фильмом», — оправдывается Гуидо и предлагает Карле примерить наряд, который он ей принес. Возможно, тогда у него появятся идеи для сценария… Карла в восторге от подарка — это костюм монахини. «Я не носила ничего сексуальнее! Теперь мы можем открыто появляться везде вместе!» — радуется она.
Мать Гуидо беседует с Луизой о Гуидо. Она рассказывает невестке о том, как когда-то решила бросить отца Гуидо, но затем все-таки вернулась… Источником проблем Гуидо его мать считает школу при монастыре святого Cебястьяна, куда она отдала его учиться. Неподалеку от школы жила проститутка Сарагина, к которой дети проявляли совсем недетский интерес…
Глядя на Карлу в костюме монашки, Гуидо вспоминает Сарагину. Вот он, девятилетний, в компании друзей, убегает на пляж, чтобы поглазеть на нее… Карла, в свою очередь, пытается донести до любовника новость дня — ее муж согласился на развод!
Сарагина — немолодая проститутка огромных размеров — готова рассказать своим юным поклонникам о любви все. Лучший способ сделать так, чтобы женщины сходили по тебе с ума, — это быть итальянцем и делать все, что ожидают от итальянского любовника, советует она и обучает мальчишек самому страстному танцу на свете — тарантелле… (Ti voglio bene/Be Italiаn).
Именно визиты к этой женщине повлияли на Гуидо, констатирует его мать. Недаром отец Манфреди говорил, что она – дьявол! А Гуидо вспоминает, как его наказала монахиня, когда он вернулся в школу после встречи с Сарагиной, а мать обвинила в том, что он опозорил семью. C горечью вспоминает Гуидо монастырскую школу, где учеников пугали дьяволом и прививали ханжеские представления о жизни (The Bells of St. Sebastian).
Где-то в окрестностях Венеции Клаудиа Нарди пытается выяснить у Гуидо, какую роль ей предстоит сыграть в новом фильме. К своему разочарованию акриса понимает, что Гуидо видит ее в приевшемся ей амплуа исцеляющего и вдохновляющего начала. Когда-то такая роль сделала ее звездой, но теперь Клаудиа не желает в очередной раз изображать ту, кем она на самом деле не является.
Клаудиа сообщает Гуидо, что приехала в Венецию только потому, что ее попросила Луиза. Однако она не готова снова стать для Гуидо Галатеей. Тогда Гуидо прибегает к последнему аргументу и говорит актрисе, что любит ее. «Тебе никогда не будет достаточно одной женщины», — отвечает Клаудиа и называет Гуидо Казановой. Гуидо тут же хватается за идею снять фильм о великом итальянском любовнике, а Клаудиа, которая снова невольно стала его музой, признается, что никогда не сможет разорвать связывающие их странные отношения (Unusual Way).
Воспрявший духом Гуидо делает заявление для прессы, в котором сообщает, что его следующая картина будет исторической, так как в современности нет ничего инригующего, а идеальной декорацией станут Венеция и ее знаменитый Большой канал.
И вот уже Гуидо Контини на съемочной площадке отдает команды массовке, в которой легко угадать отдыхающих на курорте. Его верная жена Луиза сидит неподалеку, наблюдая за съемками (The Grand Canal). Вот Клаудиа Нарди, недовольная своим костюмом, который как две капли похож на ее наряды из предыдущих фильмов Гуидо. Ей хочется сыграть новый образ, и режиссер дает ей роль Беатриче, жены Казановы. Вот Лилиан Ля Флер, называющая Гуидо гением, и в ответ тот вручает ей костюм, оставленный Клаудией. Вот немецкие туристки, которым Гуидо объясняет, как танцевать тарантеллу. А вот Карла протягивает Гуидо бумаги своем о разводе. Гуидо отшвыривает их — он и не думал разводиться с Луизой и жениться на Карле.
Появляются сотрудницы курорта во главе с Богоматерью Спа. Все женщины Венеции влюблены в Казанову (Every Girl in Venice) — поют они. Гуидо в костюме Казановы разговаривает с героиней мамы Маддалены, Марией, которая называет ему адрес отеля и номер, где она остановилась. Гуидо поет о том, что любит всех женщин, но ему необходимо выбрать одну (Amor). Появлятся Стефани Некрофорус. Она c издевкой спрашивает: «Неужели Контини надеется выдать это пафосное подобие барочной оперы за настоящее кино?» А вот мать Гуидо сожалеет о том, что вместо того чтобы стать священиком или адвокатом, ее сын снимает фильмы, смысл которых она не может объяснить своим друзьям. Снова появляется Клаудиа, играющая жену Казановы. Она приглашает Казанову на пикник, и наблюдающая за этой сценой Луиза с ужасом понимает, что персонаж фильма повторяет ее слова. Гуидо-Казанова поет Клаудии-Беатриче о том, что никого не больше не будет любить, кроме нее (Only You). Ему вторят одетые в костюмы монашек работницы курорта. Гуидо-Казанова обращается к маме Маддалене-Марии и обещает ей навестить ее — ведь оба они сгорают от страсти. «Казанова нарушил данное жене обещание», — провозглашают монашки. Появляется Лилиан. «Клаудетта!» — обращается к ней Казанова-Контини, и Клаудиа вздрагивает, услышав свое имя. Гуидо объявляет Лилиан своей музой, пародируя их с Клаудией отношения.
Не выдержав унижения, Луиза обвиняет мужа в том, что он предал их любовь, превратив их отношения в фарс. Гуидо пытается ее успокоить: «Это всего лишь фильм, — уверяет он. — Я могу вырезать эту сцену!» — «Но не из моего сердца!» — отвечает Луиза. Гуидо пытается оправдать свою выходку тем, что как художник он должен использовать все, что является частью его жизни. «Ну так используй как можно лучше!» — с горечью бросает ему Луиза и уходит.
А в это время массовка готовится к съемкам финала (Finale).
Фильм заканчивается ничем… Актеры покидают площадку. Богоматерь Спа выносит вердикт: творческая жизнь Гуидо так тесно переплетена с его личной жизнью, что они не могут больше существовать по отдельности. Поэтому когда личная жизнь рушится, творческая также терпит крах.
Контини зовет женщин, которых он любил, но откликается только Карла. Гуидо умоялет ее не усложнять их и без того непростые отношения. Карла пытается выразить словами то, что происходит в ее разбитом сердце (Simple).
Гуидо слышит голос Клаудии. Она рассказывает о том, что вышла замуж за богатого пятидесятилетнего банкира, который не вмешивается в ее жизнь и понимает, что главное для нее — актерская профессия.
Появляется Луиза. Она объявляет Гуидо, что отпускает его, и теперь он может жить так, как хочет (Be On Your Own).
Гуидо остается совершенно один. Внезапно его охватывает паника — он понимает, что не в состоянии снять этот фильм (I Can't Make This Movie).
Мимо отчаявщегося Гуидо проходят Лилиан, Стефани и их загадочная спутница Лина. «Думаю, это к лучшему, — говорит Стефани. — Если бы он не застрелился, его бы застрелили критики. Этот фильм был настоящей катастрофой… Поразительно, однако, что он это понял». Лина кладет рядом с Гуидо пистолет, и тот задается вопросом: это часть его фильма или все происходит на самом деле?
Мать Гуидо окликает его. Она принесла новости с того света. «Твоя смерть была давно запланирована», – говорит она сыну и добавляет, что его фильм просто ужасен.
«Хороший сюжет для кино – последние дни режиссера, слава которого осталась далеко в прошлом», — думает Гуидо. Место действия — курорт… Он подносит к своему виску дуло пистолета и в этот момент опять видит себя девятилетним ребенком, мечтающим скорее повзрослеть. Маленький Гуидо замечает, что все, что с ним происходит, — это часть взросления (Getting Tall). Он протягивает взрослому Гуидо дирижерскую палочку, и вот уже Гуидо снова окружен женщинами, которых он когда-то любил. Нет только Луизы. Теперь, когда Гуидо, наконец, понял, как нуждается в ней, она не рядом. Взрослый Гуидо возвращает девятилетнему Гуидо палочку. «Время каждому из нас занять свое место: тебе — в материнских объятьях, мне — в самостоятельной жизни».
Звучит мелодия его детства — песня, которую когда-то пела Сарагина. Гуидо замечает вдалеке Луизу и устремляется к ней…
Премьера мюзикла состоялась девятого мая 1982 года в Театре на 46-й улице (the 46th Street Theater). Постановка Томми Тьюна отличалась непривычной для бродвейских шоу лаконичностью, если не сказать минимализмом. «Много декораций ни к чему. Что действительно необходимо, так это фантазия и талант», — сказал позднее режиссер в одном из интервью. Тьюн считал расточительством возводить огромные декорации, воиспроизводящие итальянский курорт, когда уже сама музыка переносила туда зрителя. Единственная декорация (ее автором был Лоуренс Миллиер (Lawrence Miller)) представляла собой зал, выложенный белым кафелем, с огромными окнами, выходящими в парк. По всему пространству сцены были расставлены белые параллелепипеды, напоминающие ванны в санаториях или спа. Когда в первой сцене одетые в черное женские персонажи занимали свои места и выходил Гуидо, актерский ансамбль напоминал оркестр и дирижера. Цветовое решение костюмов также работало на режиссерскую концепцию: в начале второго актра актрисы выходили в белом, а в сцене съемок поочередно в зеленом, розовом и красном. В финале труппа выходила в белых костюмах из первого акта. И только Гуидо, Луиза и маленький Гуидо весь спектакль были одеты в черное.
Решенное в дуxe импрессионизма шоу выглядело настоящей провокацией и сплошным нарушением привычных для музыкального театра схем. Происходящее на сцене казалось сном, песни и диалоги шли то в хронологическом, то в вольном порядке. Женщины то появлялись, то исчезали в сознании героя, соблазняли, упрекали, тосковали, и, сливаясь в один хор, образовывали коллективное женское бессознательное.
Критика и публика приняли шоу восторженно. Бродвейский обозреватель Фрэнк Рич писал: «В этом наиболее противоречивом своем шоу мистер Тьюн проявляет себя одним из самых изобретательных режиссеров — человеком, способным зажечь радугу в пустыне. Мистер Йестон, новичок на Бровдее, обладает воображением, которое в своих самых ярких проявлениях может сравняться с фантазией мистера Тьюна. Его партитура, изысканно оркестрованная Джонатаном Тьюником (Jonathan Tunick), грамотная смесь мюзикла и оперы, содержит самые свежие и красивые песни этого сезона. Вместе мистер Йестон и мистер Тьюн создали череду сцен, одновременно галлюциногенных и развлекательных, — фантазий, которые становятся настоящими хитами». Однако звучали голоса, упрекавшие Копита в недостаточно продуманном либретто, а Йестона — в не всегда поэтически удачных текстах. Чуткая и стильная режиссура Томми Тьюна успешно маскировала эти несовершенства, однако последующим постановщикам мюзикла «Девять» это удавалось не всегда.
Режиссер Федерико Феллини видел мюзикл. По свидетельству Фратти, «он пришел, смотрел довольно равнодушно, не проявил особого энтузиазма и был немногословен. Какому автору понравится увидеть свое произведение, которое переиначили до такой степени, что оно уже на себя не похоже? Несколькими годами раньше кто-то попытался сделать мюзикл из фильма «Дорога», и это была катастрофа. Он был настолько ужасен, что для того, чтобы получить права, необходимые для создания Nine, пришлось попросить мою подругу актрису Кэтрин Хепберн написать письмо, в котором она советовала Феллини дать разрешение, потому что музыкальный материал обещает быть успешным. Он так и сделал, но крайне неохотно, потому что боялся еще одной мины…»
Мори Йестон рассказывает эту историю иначе, По его словам, Феллини никогда не видел спектакля, но был очень любезен с композитором, когда тот приезжал к нему в Рим. Феллини попросил Йестона сграть ему музыку из спектакля (что тот и сделал, на рояле, принадлежавшем Нино Роте), заинтересованно распрашивал о спектакле и даже сводил на экскурсию на студию Чинечитта.
Nine оказался черной лошадкой в скачках за премию «Тони». Главным фаворитом в том сезоне, небогатом из-за экономического кризиса на оригинальные постановки, считался мюзикл «Девушки мечты» (Dreamgirls). Продюсерам Nine удалось открыть мюзикл буквально за несколько часов до того, как истек срок выдвижения на премию, и спутать все прогнозы. Мюзикл «Девять» был выдвинут на «Тони» сразу в десяти номинациях. Победными оказались пять — «Лучший мюзикл» (продюсеры Майкл Стюарт (Michael Stuart), Харви Дж. Клэрис (Harvey J. Klaris), Роджер С. Берлинд (Roger S. Berlind), Джеймс М. Недерландер (James M. Nederlander), Франсин Лефрак (Francine LeFrak) и Кеннет Д. Гринблатт (Kenneth D. Greenblatt)), «Лучшая актриса второго плана» (Лилиан Монтевекки), «Лучший режиссер» (Томми Тьюн), «Лучшая партитура» (Мори Йестон) и «Лучшие костюмы» (Уильям Айви Лонг, William Ivey Long).
Мюзикл «Девять» был показан на Бродвее 732 раза. В 1992 году в Лондоне была представлена концертная версия мюзикла с Лилиан Монтевекки, снова выступившей в сделавшей ее звездой роли Лилиан Ля Флер, и Джонатаном Прайсом (Jonathan Price), сыгравшим главного героя. В 1996 году в лондонском театре Donmar House была осуществлена полноценная постановка, за которую отвечали режиссер Дэвид Лево (David Leveaux) и хореограф Джонатан Баттерелл (Jonathan Butterell).
В 2003 году мюзикл был возобновлен на Бродвее в театре Юджина О'Нила (Eugene O'Neill Theater). Постановщиками снова стали Лево и Баттерелл. Главные роли сыграли Антонио Бандерас (Antonio Banderas, Гуидо), Мэри Стюарт Мастерсон (Mary Stuart Masterson, Луиза), Лора Бенанти (Laura Benanti, Клаудиа), Мира Лукреция Тейлор (Myra Lucretia Taylor, Сарагина), Мэри Бэт Пил (Mary Beth Peil, мать Гуидо), Чита Ривера (Chita Rivera, Лилиан), Джейн Краковски (Jane Krakovsky, Карла) и другие. И хотя реакция критиков была смешанной, постановку отметили премией «Тони» как лучшее возобновление, а Джейн Краковски получила награду за лучшую роль второго плана. Шоу было показано 283 раза.
За пределами США мюзикл был поставлен во Франции, Японии, Швеции, Аргентине и других странах.
Еще один мюзикл, созданный на основе сценария Федерико Феллини, — это «Милая Черити» (Sweet Charity) — вольная адаптации фильма «Ночи Кабирии».
12 апреля 2007 года журнал Variety сообщил о том, что режиссер Роб Маршалл (Rob Marshall) приступает к работе над экранизацией мюзикла Nine. Продюсером картины стала компания The Weinstein Company, основатели которой, братья Боб и Харви Вайнштейн (Bob & Harvey Weinstein), еще будучи продюсерами компании «Мирамакс», работали с Робом Маршаллом над экранизацией «Чикаго» (2002). Тогдашний опыт производства мюзикла оказался для «Мирамакс» весьма удачным: «Чикаго» было удостоено шести наград Американской киноакадемии.
Nine казался удачным материалом для экранизации целый букет ярких женских персонажей позволял набрать настоящий звездный ансамбль, разумеется, во главе со звездой-мужчиной.
В последующие после объявления о запуске проекта месяцы общественность с интересом наблюдала за перипетиями кастинга. Казалось, на роль Гуидо Контини было бы логично пригласить Антонио Бандераса, который обладал звездным статусом и на деле доказал, что способен справиться с материалом. По свидетельству актера, с ним действительно велись переговоры, и все же, несмотря на огромную любовь к мюзиклу, он отказался. Еще одним претендентом был соотечественник Бандераса Хавьер Бардем (Javier Bardem), однако он не смог принять участие в съемках. В результате на главную роль был приглашен Дэниэл Дэй-Льюис (Daniel Day-Lewis). Актер отправил продюсерам демо-запись со своим пением, и те были поражены его способностями.
На роль Клаудии пригласили Кэтрин Зету-Джонс, которая снималась у Роба Маршала в «Чикаго», однако актриса покинула проект после того, как режиссер отказался расширить ее роль. Прослушивание также проходила Пенелопа Крус. Наконец, 4 апреля 2008 года стало известно, что Клаудию сыграет Николь Кидман, а Пенелопе Крус досталась роль Карлы, любовницы Гуидо.
Француженка Марион Котийяр (Marion Cotillard), которая пробовалась на роль Лили, получила роль Луизы, на которую также претендовали Деми Мур и Кэти Холмс. Среди других актрис, имена которых упоминались в связи с Nine, была Барбара Стрейзанд, которой предпочли Джуди Денч (Лили). Актриса Кейт Хадсон (Kate Hudson) обошла Энн Хэтуэй и Сиенну Миллер, претендовавших на роль Стефани. Сарагину сыграла певица и актриса Ферджи (Fergie), а мать главного героя — Софи Лорен.
Киноверсия мюзикла Nine значительно отличается от сценического оригинала. Сценаристы Майклом Токином (Michael Tolkin) и Энтони Мингелла (Anthony Minghella) фактически написали новое либретто.
В фильме Гуидо Контини — 50, и он не единственный мужской персонаж. Лили Ля Флер стала костюмером, продюсер Гуидо — мужчина по имени Данте, Стефани Некрофорус не критик, а журналистка Vogue, которая активно флиртует с Гуидо. Луиза приежает на курорт по просьбе Лили, а не вместе с мужем, как происходит в спектакле. Часть действия фильма происходит на студии Чинечитта в Риме. После того как Луиза бросает Гуидо, проходит два года, и мы видим, что она снова становится актрисой и играет в театре. Гуидо безуспешно пытается вернуть жену. В последней сцене режиссер, который два года не снимал фильмы, снова занимает режиссерское кресло. Позади него — женщины из его жизни, их возглавляет девятилетний Гуидо.
Партитура была усечена почти вдвое: экранная версия осталась без заглавного номера Nine, а также без номеров The Germans at the Spa, Not Since Charlie Chaplin, Only With You, The Script, Te Voglio Bene, The Bells of St. Sebastian, A Man Like You, Contini Submits, The Grand Canal (Every Girl in Venice/Amor/Only You/Finale), Simlpe, Be on Your Own, Getting Tall, зато ради возможности побороться за кинонаграды в номинации «Лучшая песня» были написаны номера Cinema Italiano (Стефани Некрофорус) и Take it All (Луиза). Специально для Софи Лорен, которую пригласили на роль матери Гуидо, Мори Йестон сочинил песню Guarda la luna на основе одной из тем из партитуры мюзикла.
Несмотря на участие звезд, фильм не имел такого успеха, как «Чикаго». 4 мая 2010 года картина была выпущена на Blue-Ray и DVD.
